Осип Мандельштам о статье "О природе слова"

Олицетворением гармонии, преодолевшей Хаос, согласно мифопоэтической традиции являются Слово, Небо, Вода, Огонь, Дерево, Человек, Мать, Жизнь. Медея, "со своим древнегреческим профилем на фоне беленой стены", облачена поэтикой романа в мифопоэтические одежды, ее роль в повествовании - высокофункциональна. В структуре мифопоэтического пространства вселенная имеет центр: мировая гора, сакральное место, где встречаются небо и земля. Дом Медеи - и есть этот центр. В традиции, идущей от древнего сознания, дом - не просто жилище, но "защищающее пространство", обеспечивающее выход вовне и контакты с внешним миром.  Дом Медеи стоял в самой верхней части Поселка, но усадьба была ступенчатая, террасами, с колодцем в самом низу, там между большим орехом и старым айлантом была натянута веревка, и Медея, проводящая обыкновенно свой обеденный перерыв в хозяйственных хлопотах, развешивала густо подсиненное белье. Темно-синие тени гуляли по голубому полотну латаных простыней, простыни медленно, парусообразно выгибались, грозя развернуться и уплыть в грубо-синее небо.

Дом Медеи выступает символом устойчивости, центром в эстетическом пространстве романа, а хозяйка этого дома - женщина-Мать.

Осип Мандельштам в статье "О природе слова", рассуждая о природе эллинизма в рамках русской поэтической традиции, оставил точные и тонкие наблюдения над спецификой овладения этим поэтическим свойством: "Уроки творчества Анненского для русской поэзии - не эллинизация, а внутренний эллинизм, адекватный духу русского языка, так сказать, домашний эллинизм. Эллинизм - это печной горшок, ухват, крынка с молоком, это домашняя утварь, посуда, все окружение тела, эллинизм - это тело очага, ощущаемое, как священное, всякая собственность, приобщающая часть внешнего мира к человеку, всякая одежда, возлагаемая на плечи любимой с тем же самым чувством священной дрожи". Можно с уверенностью говорить об усвоении писательницей конца века поэтической интонации и системы поэтических символов и метафор, окрашивающих художественный текст бережно донесенными чертами древней теплой и человечной эллинской культуры.

В формировании образа дома как очага Улицкая придает большое значение всему природному и предметному, что окружает человека, особенно центральную фигуру главной героини. Быт Медеи, вся утварь  в ее доме или принадлежащие ей вещи наделены символикой. Кухня, сложенная из дикого крымского камня с глиняным полом, маленькими окошками, пучками сухой травы, свешивающимися с потолочной балки, медной утварью на полке, по углам огромные казаны, на выскобленном столе старый медный кофейник и любимая грубая керамическая чашка, - главенствует в пространстве дома как место, объединяющее всех вокруг огня. Все здесь простое и значительное. Медея сама выросла в доме, где обед варили в котлах, баклажаны мариновали в бочках, а на крышах сушили фрукты, в огромных баках на треногах кипятили белье.

В описаниях быта большое и величественное соседствует и соперничает по своей значительности с малым и едва заметным: таково ведьмино колечко с помутившимся аквамарином, которое Медея нашла девятнадцатилетней девушкой и не снимала всю жизнь, кожаный сундучок, в котором надежно хранились всякие дорогие мелочи, в том числе тридцать разноцветных прядей волос от первой стрижки годовалых детей Синопли, трубка старого Харлампия и много другого.